Каждому своё
Открытое письмо писательнице Людмиле Улицкой
Уважаемая Людмила Евгеньевна!
Взяться за перо меня заставило удивление. Да, удивление, которое не даёт мне покоя после Вашего выступления в программе «Цена Победы» на радиостанции «Эхо Москвы».
Признаться, не в первый раз Вы меня так удивляете. То сравните россиян с «дикими, грязными, больными дикарями», то намекнёте, что мы вроде морлоков из Герберта Уэллса. Наверное, Вам мнится, что Вы в своём развитии ушли далеко вперёд. Что ж, пусть, не так это и важно. Есть вещи поважнее.
В программе «Цена Победы» Вы хвалите французов за то, что они «немцам сдали свою страну» и таким образом сохранили Париж, культуру, «своих уберегли на самом деле». И противопоставляете этим умным французам неразумных русских, которые почему-то свою страну не хотели сдавать. Из-за чего «страна была разрушена, народу погибло ужасное количество» …
Интересно, а как Вы себе это представляете? Сдали бы мы и Москву, и Ленинград, — и всё устроилось бы лучшим образом? Включая лично Вас и Ваших неарийских родителей?
Но давайте лучше про Францию. Для наглядности сосредоточимся на т.н. еврейском вопросе, «окончательное решение» которого распространялось и на евреев, живших в этой прекрасной стране или бежавших сюда из Германии, Австрии, Польши, Чехословакии.
Франция сдалась Гитлеру 22 июня 1940 года. Страна была поделена на оккупированную территорию и т.н. Zone libre — «свободную зону», где был установлен режим Виши во главе с маршалом Петеном.
Для начала педантичные немцы евреев переписали. Их оказалось 287 962 — 60% на оккупированной территории и 40% в «свободной зоне», где им жилось несколько легче, но ненамного.
Перечислю некоторые «блага», поученные евреями в результате сдачи Франции немцам. Сразу же была организована экспроприация богатых еврейских семей. Согласно статутам о евреях, принятым режимом Виши, евреи ограничивались в профессиях (им нельзя было работать учителями, журналистами, юристами и т. д.), в передвижении.
На оккупированной территории евреям были запрещены все виды предпринимательства. От них требовали обязательной продажи собственности без права распоряжаться полученными деньгами. Специально для евреев был введён комендантский час. Им нельзя было иметь радиоприемники, появляться в парках, на спортивных площадках. В магазин можно было приходить только раз в день, в течение одного определенного часа.
Как на оккупированной территории, так и в «свободной зоне» на евреев устраивали облавы и отправляли их в концентрационные лагеря. Статистику даже не буду приводить, потому что дело не в статистике, а в принципе. Скажу только, что существует такое понятие, как Холокост во Франции (Holocaust en France).Будете в тех местах, загляните хотя бы в Mémorial de la Shoah, там Вам всё расскажут подробно.
А знаете, Людмила Евгеньевна, что стало с маршалом Петеном, который сдал Францию Гитлеру, сам сотрудничал и соотечественников призывал сотрудничать с нацистами? Между прочим, благодаря ему в обиход и вошло слово «коллаборационизм». Так вот, в 1945 году французы приговорили Петена к смертной казни через расстрел, к общественному бесчестию и конфискации всего имущества (ввиду возраста — 89 лет — расстрел заменили на пожизненное заключение). Глупые какие-то французы, правда? Вы бы ему, наверное, памятник при жизни поставили. За сбережение культуры и прочий гуманизм.
Про то, как французские писатели — Сартр там, Симона де Бовуар — после войны чистили свои ряды от коллаборационистов, или про то, как мирные французские пейзане обривали головы женщинам, спавшим с немцами, лучше и не вспоминать.
… В юности я, «оболваненная советской пропагандой», представляла, как спасаю евреев от немцев, иногда — ценой собственной жизни. Сейчас у меня уже не такие романтичные фантазии. Тех, кто верит, что нацисты на оккупированных территориях вели себя исключительно культурно, я прямо на эти территории и отправляю. Чтобы воздалось им по вере их. Jedem das Seine, как было написано на воротах Бухенвальда. Каждому своё.
Хотя… хотя как представлю Вас в Париже под немцами, с желтой звездой на груди, становится не по себе. Но как иначе побудить Вас к честности суждений — не знаю.
О соблазне биологизма
Виктория Шохина: второе Открытое письмо писательнице Людмиле Улицкой
Не перестаёте Вы меня удивлять, Людмила Евгеньева! Даже, можно сказать, изумлять. Что ни интервью, то сказка!
Цитата: «Есть некоторое биологическое объяснение, которое называется отрицательный отбор […] Определенные группы людей пострадали за время советской власти. Их потомство тоже пострадало. Более того, многие дети уничтоженных властью людей тоже не выжили, а некоторое количество детей этих людей с определенным генотипом не родилось. […] Кроме прочего, существует и влияние внешней среды, которая дает преимущества людям с повышенной агрессией».
Несколько сбивчиво, но смысл понятен: при советской власти выживали в основном особи «с повышенной агрессией». Отсюда вывод о генетически обусловленной — неизбежной! — агрессивности нынешних россиян.
«Я по образованию биолог, и некоторые принципы, которые работают в природе, я с внутренней готовностью легко переношу на социальные механизмы», — признавались Вы когда-то. Конечно, биологизм — штука соблазнительная, не спорю, однако ведь и небезопасная. Так, если следовать Вашей биологической логике, то дожившие до наших дней евреи - представители нации, претерпевавшей на протяжении веков гонения, погромы, Холокост — должны обладать совсем уж запредельными отрицательными качествами. Но логика эта — подлая, и следовать ей мы не будем.
А знаете, Людмила Евгеньевна, Вы в своём истовом биологизме не одиноки! И речь не только о Ваших единомышленниках вроде В. Шендеровича с его сравнительной биологией. Есть такая книжка — «Моя борьба». Обязательно прочтите, особенно внимательно — главу 11 «Народы и расы». Обнаружите много созвучного себе.
Автор этой книги так же истово, как Вы, верит в то, что существование людей «подчиняется безжалостным железным законам природы» и так же легко, с внутренней готовностью, переносит эти законы на социум. А еще автор про культуру много говорит. Делит человечество на три группы: основатели культуры; носители культуры и разрушители культуры. Скорбит об её упадке и т. п. Вам это должно понравиться, ведь и Вы постоянно скорбите о плачевном состоянии (нашей) культуры — «падшей, усеченной, подчиненной начальственным директивам» (sic!). Более того, утверждаете, что Россия находится «в состоянии войны с культурой, ценностями гуманизма, свободой личности и идеей прав человека… больна агрессивным невежеством, национализмом и имперской манией величия…»
Нельзя, впрочем, отрицать, что в безнадёжно мрачной картине, созданной Вашим воображением, имеются и просветы. Это «наиболее конкурентоспособные дети», которые «отправятся получать образование за границу, по грантам или усилиями родителей, и останутся в Чехии или в Англии, в Корее или в Швейцарии».
Хочется спросить: а за счет чего эти дети «наиболее конкурентоспособные«? За счет наследственной «повышенной агрессии»? Или на них и на их родителей Ваш биологизм не распространяется?
Кстати, Людмила Евгеньевна, ведь и Вы сами выжили в тех невыносимых условиях, которые создала советская власть. И, кажется, неплохо устроились. Опять же интересно, за счет каких биологических свойств и качеств?
Будущее России Вы представляете таким: «конкурентоспособные» уедут, «а эти, что зеленкой бросаются, останутся на родине». То, что Вас испачкали зелёнкой, конечно, нехорошо и неправильно. И украинского товарища, который это сделал, надо бы примерно наказать, а главное — узнать, кто вдохновил его на хулиганство. Потом отправить на родину — на Украину. Хотя Вам, судя по всему, приятнее говорить, что его родина Россия — ведь он агрессивен и озлоблен.
Зато Вы и Ваши единомышленники добры к людям, как Альберт Швейцер, да? А биологизм (если не сказать: расизм) — это, наверное, такая форма борьбы за ценности гуманизма. Когда Вы, выходя из своего подъезда в Москве, отказываетесь видеть нормальных людей, а видите только «диких, грязных, больных дикарей… И эта Африка вокруг нас стонет, воет, бесчинствует». Или когда Вы — как генетик — уповаете на будущее, в котором «человечество разделится на две расы — элоев и морлоков», то есть полностью деградирует.
Биологизм — это гуманизм? Что ж, тогда Heil Biologismus!
P.S.: А еще мне очень понравилось Ваше предположение: будто бы Вас обвинят в русофобии, если Вы похвалите Италию, в которой отдыхали… На фоне всего, что Вы говорите о России, это настолько простодушно, что даже трогательно (если не хитроумно).
Heil!
Думаю, что Улицкая писем какой-то Шохиной не читает. Не барское это дело.
Поэтому мы здесь выступаем в качестве коллективного дедушки, Константина Макарыча, читая всяких
