Про фильм Л.Парфёнова "Русские евреи", пьесу А.Чехова "Три сестры", про память о войне, ну, и про нас с вами...
"Русские евреи. 1918-1948". В двадцатых числах мая с этим фильмом в Лондон на встречу со снобчанами приехал российский журналист, телеведущий Леонид Парфёнов. Мой диалог после просмотра был с ним краткий. Я спросил:
- Вы еврей?
- Нет. Я русский.
И второй вопрос:
- Вы не боитесь, что в России этот документальный фильм будет принят как антисемитский? - Нет, не боюсь.
Ответ, признаюсь, сбил меня с толку двусмысленностью. Ну, как недавняя ремарка: "Дураки!", сами знаете чья. В фильме "Русские евреи" (документальные кадры перемешаны авторскими комментариями и мультипликационными вставками) интонации, акценты его вполне могут быть приняты, как антисемитские.
Поясню, почему я так чувствую. Если бы автор фильма был еврей, я бы эти свои ощущения оставил при себе.
Но фильм делал русский журналист. И, как мне кажется, он должен был проявить больше деликатности, взявшись за разработку темы "русский еврей". Увы, Леонид, с его темпераментом и всесокрушающей эмоциональностью, избавил себя от всяких предубеждений и потерял чувство меры. Это, как в ситуации, когда русский, рассказывая еврейский анекдот, старательно шаржирует картавое "эр"...
Недоумение усугубляется тем, что Парфёнов предложил воспринимать его фильм не как научный труд, а как кино для обывателя. Ну, какой там научный труд! Набор ярких исторических фактов. Без попыток серьёзного осмысления. Автор перечисляет в фильме одного за другим революционеров, преступников, убийц, артистов, художников, музыкантов известной национальности с акцентом на разоблачение их еврейских фамилий. Я бы сказал, со старательным, нарочитым смысловым акцентом, выучив наизусть полные, длинные труднопроизносимые еврейские имена героев, полученные ими при рождении в местечках.
Развлекаловка? Конечно. Цель? Чтоб было интересно. Мол, коммерческий проект по замыслу иным быть не может. Но мои претензии к работе Леонида Парфёнова не из-за коммерции. Тьфу на неё! И не за то, что в фильме ни слова о Холокосте, ничего - об антисемитизме во время войны... Нет и нет. Это негожий метод критики - упрекать автора в том, чего нет. Я корю автора за то, что есть - за интонации, с которыми он обращается тут к своему зрителю - российскому обывателю, за акценты, с которыми он нажимает на него изо всех сил. Ярко, темпераментно, в своём парфёновском стиле. И, понятное дело, эти интонации - акценты не могут не понравиться такому зрителю. Ведь фильм подтверждает обывательские подозрения - евреи заварили всю эту кашу с революцией, гулагом, гэбнёй, сталинской мясорубкой. Они виноваты. Ну, они и жертвы! И поделом им!
Вот такие впечатления по поводу второго фильма "Русские евреи". Остаюсь в беспокойном ожидании третьего. Кстати, первый фильм, сделанный в прошлом году, пока посмотреть нигде не удаётся. Опять же, коммерция! Но, повторюсь, дело не в том, что проект коммерческий. Дело в ментальности автора трилогии, опытного телеведущего, искушённого презентера. А чтоб не быть голословным по поводу образа мыслей его зрителя - обывателя, приведу свежий пример. Отстояла женщина в очереди к мощам Николая Чудотворца. Возвращается к себе в Липецк. И про Москву так говорит: "Вот мальчики стоят хорошие — а что у них за душой, неизвестно (показывает на дворника). Они же мусульмане. Разве может православный голову отсекать живому человеку? Это только вот эти вот делают. Православные тоже убивают, но не из-за религии — из-за нищеты, из-за глупости".
"Это только вот ЭТИ делают"- ключевая фраза. Ксенофобия, мрак, каша в голове бедной женщины. И, как следствие, подозрения к инаковерующим. Если не ненависть. Давать ей ещё фильм "Русские евреи 1918-1948" с перечисленными акцентами - значит усугубить её представления о мире: во всём виноваты инородцы. Снова и снова возникает у меня вопрос - мыслимо ли игнорировать такой образ мыслей обывателя автору исторических сериалов и далеко не последнему русскому тележурналисту? Прав ли Парфёнов, без колебаний отставивший в сторону всякую деликатность, смысловые акценты, интонации, ради иронии и весёлого куража, граничащего с издёвкой: мол, какие там евреи? Южане! Одесситы! Русские! Никто и слыхом не слыхивал в Советской Союзе про евреев! Обрушив на зрителя водопад страстной мысли - мол, всё не так плохо было с евреями в Советском Союзе, автор переключил его на добродушную насмешку: вон, Леонид Утёсов взял фамилию русскую, потому что "утёс". А не потому, что с типично еврейской - Лейзер Йосифович Вайсбейн - ему бы ни в жизнь не пробиться на эстраду...
На лондонской презентации Парфёнов сообщил о предстоящих гастролях с этим фильмом в Израиле. Не удивляюсь, что там иные наши бывшие соотечественник будут ещё более категоричны. Впрочем, не стоит так уж обольщаться и категоричностью, полной противоречий. Скажем, на страницах Сноба, время от времени ощущается желание некоторых наших авторов-израильтян подтолкнуть Европу в её попытках противостоять терроризму к... усечению демократии. Им кажется, что опыт Израиля и Европы сопоставим. По ситуации и по масштабам. Развивать эту тему не стану. Но, признавая издержки европейской политкорректности, радуюсь прежней приверженнности континента демократическим ценностям. Особенно это касается Англии. В момент последнего террористического акта в Манчестере из многих сообщений мой глаз выхватил едва ли не самое главное для меня: "Жители Манчестера предложили тем, кто не смог добраться домой, остановиться у них. Гостиницы пускали к себе несовершеннолетних, которые ждали родителей после концерта. Таксисты развозили людей бесплатно: общественный транспорт приостановил свою работу". Это лицо Европы, которая борется с терроризмом. Это лицо, которое не меняется.
Ну, довольно о фильме. Расскажу кратко ещё об одной майской презентации. В Лондоне гастролировал московский театр "Современник. Труппа Галины Волчек привёзла чеховскую пьесу. Увы, от того театра "Современник", который я знал, мало что осталось. Три сестры бегают по сцене, падают в обморок, плачут, кричат:" Москва-ква-ква... В Москву...В Москву..." Понятно, провинция заела! А ведь искать спасения в Москве бессмысленно. Провинциальность наша в душе. Это следует играть в спектакле! Ни черта подобного! Похоже, в спектакле этого не понимают. Хотя у Чехова, говоря современным слэнгом, столько "наводок" про провинциальную пошлость, про то, что у всех на устах и потому воротит: пушкинское - у лукоморья, лермонтовское - а он мятежный,,,, чеховское - про жизнь, про счастье, про будущее, про работу... Работа-бла бла бла....будем работать! Ну, не спасает от одиночества и несчастных любовей работа! Об этом у Чехова. И никакого оптимизма, веры в будущее, в прогресс, цивилизацию... Нет у него этого. Ко всему, актёры бубнят себе под нос, слова не проговаривают, визжат, шумят... В результате, я пробовал помогать себе английскими титрами, хотя сидел в пятом ряду. Драма любимого театра! Я рад, что по свидетельствам здешней лондонской прессы, театр получил финансовую поддержку Олигарха. Коммерция, так коммерция! Но почему бы перед заграничными гастролями не напомнить актёрам о чеховской версии, чеховских интонациях.
Под занавес - пару слов, связанных с майским Днём Победы. Повторюсь, лучшее, что я читал на Снобе про войну в этом году - эссе Г. Кротенко "Зассыха". Долго меня не отпускала эта история с детьми, отправленными под Вятку в 41-м. В комментарии к тому эссе я рассказывал о памятнике на станции "Ливерпул стрит стейшен". Вокзал в центре Лондона. Памятник посвящён бегству еврейских детей из Германии и других территорий в Англию, власти которой согласились принять, заметим, неограниченное количество детей. Сюда, к ливерпульскому вокзалу прибывали дети на поезде. До 1 сентября 1939 года, когда был совершен последний рейс с континента, было перевезено до 10 000 детей, причем 100 из них было из Гданьска. Автор скульптуры-памятника - один из тех детей, которых эвакуировали из Гданьска.
Тут, конечно, лезет вопрос - что же это за Режим, за страна, за народ, который так вот запросто отправил своих детей из Москвы, без всякой социальной защиты и заботы в эту самую Вятку-подвятку? Хуже того, отобрали уже на пароходе все вещи, которые им дали родители, одели в позорные халатики и держали голодными. Тут каждая деталь в рассказе бабушки Кротенко - обвинение обществу. Им, эвакуированным на пароходе, в халатиках нужно памятник поставить. Может, тогда страна очухается от патриотической риторики и вспомнит о своей обязанности перед детьми.
Завершу же вот чем. Мы все до сих пор травмированы той страной, в которой жили. Как от травм избавляться? Путь один - быть осмотрительнее в своём творчестве, своих суждения, особенно публичных. Не копить обиды,не звать к отмщению, а осмыслять прожитое. Осмыслять то, что происходит с Россией, с миром сегодня. Осмыслять в рамках коммерции и вне её, не забывая о сознании зомбированного поныне российского обывателя.